Дети никогда не запоминают мать молодой. Юрий Яковлев «Сердце земли»

(1)Дети никогда не запоминают мать молодой, красивой, потому что понимание красоты приходит позже, когда материнская красота успевает увянуть.

(2)Я запомнил свою мать седой и усталой, а говорят, она была красива. (3)Большие задумчивые глаза, в которых проступал свет сердца. (4)Ровные тёмные брови, длинные ресницы. (5)На высокий лоб спадали дымчатые волосы.

(8)Дети никогда не говорят матери о своей любви к ней. (9)Они даже не знают, как называется чувство, которое всё сильнее привязывает их к матери. (10)В их понимании это вообще не чувство, а что-то естественное и обязательное, как дыхание, утоление жажды.

(11)Но в любви ребёнка к матери есть свои золотые дни. (12)Я пережил их в раннем возрасте, когда впервые осознал, что самый необходимый человек на свете – мама. (13)Память не сохранила почти никаких подробностей тех далёких дней, но я знаю об этом своём чувстве, потому что оно до сих пор теплится во мне, не развеялось по свету. (14)И я берегу его, потому что без любви к матери в сердце – холодная пустота.

(15)Я никогда не называл свою мать матерью, мамой. (16)У меня для неё было другое слово – мамочка. (17)Даже став большим, я не мог изменить этому слову. (18)У меня отросли усы, появился бас. (19)Я стеснялся этого слова и на людях произносил его чуть слышно.

(20)Последний раз я произнёс его на мокрой от дождя платформе,
у красной солдатской теплушки, в давке, под звуки тревожных гудков паровоза, под громкую команду «по вагонам!». (21)Я не знал, что навсегда прощаюсь с матерью. (22)Я шептал «мамочка» ей на ухо и, чтобы никто не видел моих мужских слёз, вытирал их о её волосы… (23)Но когда теплушка тронулась, не выдержал, забыл, что я мужчина, солдат, забыл, что вокруг люди, множество людей, и сквозь грохот колёс, сквозь бьющий в глаза ветер закричал:

– Мамочка!

(24)А потом были письма. (25)И было у писем из дома одно необычайное свойство, которое каждый открывал для себя и никому не признавался в своём открытии. (26)В самые трудные минуты, когда казалось, что всё кончено или кончится в следующее мгновение и нет уже ни одной зацепки за жизнь, мы находили в письмах из дома неприкосновенный запас жизни. (27)Когда от мамы приходило письмо, не было ни бумаги, ни конверта с номером полевой почты, ни строчек. (28)Был только мамин голос, который я слышал даже в грохоте орудий, и дым землянки касался щеки, как дым родного дома.

(29)Под Новый год мама подробно рассказывала в письме о ёлке. (30)Оказывается, в шкафу случайно нашлись ёлочные свечи, короткие, разноцветные, похожие на отточенные цветные карандаши. (31)Их зажгли, и с еловых веток по комнате разлился ни с чем не сравнимый аромат стеарина и хвои. (32)В комнате было темно, и только весёлые блуждающие огоньки замирали и разгорались, и тускло мерцали золочёные грецкие орехи.

(33)Потом оказалось, что всё это было легендой, которую умирающая мама сочинила для меня в ледяном доме, где все стёкла были выбиты взрывной волной, а печки были мертвы и люди умирали от голода, холода и осколков. (34)И она писала, из ледяного блокадного города посылая мне последние капли своего тепла, последние кровинки.

(35)А я поверил легенде. (36)Держался за неё – за свой неприкосновенный запас, за свою резервную жизнь. (37)Был слишком молод, чтобы читать между строк. (38)Я читал сами строки, не замечая, что буквы кривые, потому что их выводила рука, лишённая сил, для которой перо было тяжёлым, как топор. (39)Мать писала эти письма, пока билось сердце…

(По Ю.Я. Яковлеву*)

Сочинение
Я с интересом прочитала текст русского советского писателя и сценариста И.Я.Яковлева, в котором поднимается проблема материнства как подвига. В чем же он заключается? Над этим вопросом и размышляет автор.
Писатель видит любовь матери в самоотдаче, желании уберечь и поддержать своего ребенка. («в самые трудные минуты, когда казалось, что всё кончено или кончится в следующее мгновение и нет уже ни одной зацепки за жизнь, мы находили в письмах из дома неприкосновенный запас жизни»). Он ведет повествование от первого лица, приводит пример из своей жизни. Мама для Яковлева была самым необходимым человеком на свете. Автор рассказывает нам, что называл её всегда ласково «Мамочка». Вот она чистая детская любовь к матери. Весь текст пронизан этой любовью. Читая его, нам становится грустно. Автор призывает нас так же трепетно относиться к своим матерям, любить и беречь их, ведь они самое дорогое, что у нас есть.
Таким образом, мы понимаем, что для И.Я. Яковлева подвиг матери заключается в самопожертвовании («...она писала, из ледяного блокадного города посылая мне последние капли своего тепла, последние кровинки»).
Соглашаясь в этом с И.Я.Яковлевым, хочется отметить, что мы должны не только уважать и ценить своих матерей, но и так же жертвовать всем ради них. В правильности такой точки зрения меня убеждает отечественная литература.
Необыкновенно трогательно изображен образ матери и её любовь в романе Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание». Мать Родиона и Дуни Раскольниковых Пульхерия Александровна на протяжении всего романа пытается устроить счастье своего сына, пытается помочь ему, жертвуя ради него даже Дуней. Просьбу сына никому не верить, чтобы о нем не говорили, она выполняет. Своим сердцем она чувствовала, что сын натворил что-то страшное, но она не упускала возможности, чтобы лишний раз не сказать даже прохожему, что Родион - прекрасный человек, и начинала рассказывать, как он спасал детей из пожара. Веру в сына она не теряла до последнего. Как тяжело давалась ей эта разлука, как страдала она, не получая известия о сыне, читала его статью, ничего не понимала и гордилась им.
Героиня рассказа Л. Улицкой «Дочь Бухары» Бухара совершила материнский подвиг, отдав всею себя воспитанию дочери Милы, у которой был синдром Дауна. Даже будучи смертельно больной, мать продумала всю дальнейшую жизнь дочки: устроила на работу, нашла ей новую семью, мужа, и только после этого позволила себе уйти из жизни.
Из выше сказанного можно сделать вывод, что нет любви сильнее и самоотверженнее, чем любовь матери. И мы должны это ценить.

Что может быть выше материнской любви? В ней бесконечная забота и самоотречение. Ей не страшны ни расстояния, ни невзгоды. Она вечна. Именно проблема материнской любви затрагивается в тексте Ю.Яковлева.

С необыкновенной нежностью рассказывает герой о своей матери. Он запомнил её немолодой, седой и усталой, с негромким голосом и бережным прикосновением рук. Но в памяти осталось чувство, которое связывало их, «естественное и обязательное, как дыхание, утоление жажды».

Когда сын ушёл на фронт, мать писала ему письма, и в этих весточках из дома он находил «неприкосновенный запас жизни», они помогали воевать, цепляться за жизнь в самые трудные минуты. О своей нелёгкой жизни в блокадном Ленинграде мать не писала ничего. «Последние капли своего тепла, последние кровинки» она отправляла сыну. Даже сочинила легенду о встрече Нового года с наряженной ёлкой и стеариновыми свечами. «Мать писала эти письма, пока билось сердце…» Какая самоотверженность читается в поведении этой женщины. Она не думает о себе. Одинокая, умирающая в ледяном городе, она всеми силами поддерживает боевой дух своего сына.

С авторской позицией невозможно не согласиться. Родительская любовь самая искренняя и самая жертвенная. Даже черствость и неблагодарность детей готово простить материнское сердце. Вспомним рассказ К.Паустовского «Телеграмма». Главная героиня Катерина Петровна доживает свои последние дни. Живёт она одиноко в старом заброшенном доме. Единственная дочь Настя совсем забыла о матери, изредка присылает ей денежные переводы. Все мысли матери о дочери, она мечтает последний раз взглянуть на неё, подержать в своей руке её руку. В душе старой женщины нет обиды на дочь, только чистый всепрощающий свет любви.

Пример жертвенной материнской любви можно найти в произведении М.Агеева «Роман с кокаином». Главный герой стыдится матери за то, что она стара, одевается, как нищенка. Отношение к матери у Вадима исключительно потребительское. Он не раз оскорбляет её, даже предаёт. Она же всё ему прощает, постоянно ощущает вину перед ним за свою старость и бедность. Мать Вадима – самый трагичный образ романа, её всепрощающая любовь так и не находит отклика в сердце сына.

На свете нет ничего выше материнской любви. Это энергия, дающая силы; свет, озаряющий мир; сила, для которой нет препятствий. Нужно бережно относиться к матерям, потому что, по словам Яковлева, «без любви к матери в сердце – холодная пустота»

Он кивнул головой.

Истекли последние отведенные им минуты. Сейчас часы на стенке отшагают их. Они шагают медленно, со стуком, как инвалид на одной ноге. И надо скорее решить для себя, на что употребить эти последние минутки.

Подари мне что-нибудь на память, - сказала Тая.

Илюшин задумался. Что может подарить на память солдат! Все, что у него есть, казенное. Шинель, рукавицы, звездочка на шапке. Но он машинально полез в карман гимнастерки. Его пальцы нащупали гладкий тяжелый запал от гранаты. Рядом лежал смертный медальон. Илюшин вынул его и протянул Тае.

Что это?

Тая держала на ладони вороненый металлический тюбик, теплый от его тепла, и, напрягая зрение, рассматривала его.

Что это?

Моя жизнь.

Тая заглянула в глаза Илюшина. Они были серьезными. Он не шутил.

Это мой смертный медальон, - сказал красноармеец. - Пусть он будет у тебя.

Он взял из Таиной руки свой подарок, раскрыл тюбик и достал из него тоненькую свернутую бумажку. На ней было написано: "Красноармеец Илюшин Сергей Александрович, No 987456".

И он протянул девушке этот скромный документ, с которым солдаты предстают перед смертью. Ему показалось, что сейчас он отдает Тае на хранение свою жизнь. И по тому, как крепко она сжала в кулаке железный тюбик, почувствовал, что она никому не отдаст его жизни.

Он быстро вышел из дома и зашагал к Сретенским воротам. Мятный холод обволакивал его лицо и перехватывал дыхание. Этот холод проникал в тело и медленно возвращал красноармейца к действительности.

Илюшин быстро дошел до угла, где, по его расчетам, должны были стоять высокие Сретенские ворота. Но никаких ворот не было. Может быть, этой ночью фашистская бомба разрушила и сровняла с землей высокую арку, упирающуюся в небо. Он задержался на этом месте, и вдруг мысли перенесли его на шестую батарею. Как прошла ночь? Много ли было налетов? А может быть, танки перешли через канал, и на батарее идет бой, и все его товарищи на волосок от смерти? И снова память о друге толкнула его в плечо. Он вспомнил шестую батарею, товарищей, которые послали его. Его послали с трудным заданием, а он нашел Таю. Его никто не посылал к Тае. Его послали к сестре красноармейца Дорожко сообщить о смерти брата. А он обманул всех - и ребят, и комбата, и Таю, и Колю Дорожко. Теперь за его спиной стоял уже не одинокий конвоир - целая батарея смотрела на него и требовала ответа. Красноармеец Илюшин понял, что он не может вернуться на шестую батарею, не выполнив приказа своей совести.

Он потоптался на месте. Потом решительно повернул и зашагал обратно туда, где в морозном тумане, как огромный корабль с погашенными огнями, стоял дом "Россия".

СЕРДЦЕ ЗЕМЛИ

Посвящается моей матери,

Людмиле Алексеевне Филиной.

На границе марта и апреля небо наливается океанской голубизной, а снег становится кристаллическим и шуршит под ногами крупным береговым песком. Верхняя розоватая шкурка бересты лопнула и трепещет на ветру, как папиросная бумага. Солнце слепит и, когда ветер утихает, ласково припекает в щеку. Но главное, все вокруг заполняется крепким живым настоем пробуждающейся земли. Этот настой кружит голову, и, когда вдыхаешь его всей грудью, разливается по телу, и тайной радостью отдается в сердце. Ты чувствуешь, как в тебе пробуждаются молодые силы и возвращают к лучшей поре жизни.

И ты вспоминаешь мать.

Я запомнил свою мать седой и усталой. Дети никогда не запоминают мать молодой, красивой, потому что понимание красоты приходит позже, когда материнская красота успевает увянуть.

Я запомнил свою мать седой и усталой, а говорят, она была красива. Большие задумчивые глаза, в которых проступал свет сердца. Ровные темные брови, длинные ресницы. На высокий лоб спадали дымчатые волосы. Такой я видел ее на выцветшей фотографии - молоденькая сестра милосердия, красный крестик на белом платке.

Дети никогда не говорят матери о своей любви к ней. Они даже не знают, как называется чувство, которое все сильнее привязывает их к матери. В их понимании это вообще не чувство, а что-то естественное и обязательное, как дыхание, утоление жажды.

Но в любви ребенка к матери есть свои золотые дни. Я пережил их в раннем возрасте, когда впервые осознал, что самый необходимый человек на свете - мама. Я не отходил от нее ни на шаг. Боялся уснуть: вдруг она уйдет? А когда просыпался, то первой моей мыслью было: где мама? В те дни я стал маленьким рыцарем, а мама была моей прекрасной дамой. Я размахивал деревянной шпагой, готовый в любую минуту вступиться за маму. Она чувствовала это. Она была счастлива.

Память не сохранила почти никаких подробностей тех далеких дней. Я знаю об этом своем чувстве, потому что оно до сих пор теплится во мне, не развеялось по свету. И я берегу его, потому что без любви к матери в сердце - холодная пустота.

Женщина, которая слышит первый вздох своего ребенка, и женщина, которая слышит его последний вздох, - два разных человека. Разных - как счастье и горе, добро и зло, жизнь и смерть. Но эти два человека слились в одном великом существе, имя которому - мать.

Я никогда не называл свою мать матерью, мамой. У меня для нее было другое слово - мамочка. Даже став большим, я не мог изменить этому слову. Я пытался называть ее "мама", но с губ помимо моей воли слетало все то же ласковое, детское - "мамочка". У меня отросли усы, появился бас. Я стеснялся этого слова и на людях произносил его чуть слышно.

Пожалуйста помогите дайте произведение в прозе отрывок эмоцианнальный не стих. и получил лучший ответ

Ответ от Маша Машина[гуру]
Дети никогда не запоминают мать молодой‚ красивой‚ потому что понимание красоты приходит позже‚ когда становишься взрослым. Я запомнил свою мать седой и усталой‚ а говорят‚ она была красивой. До сих пор слышу её негромкий голос‚ чувствую тепло её плеча.
Я никогда не называл свою мать – матерью‚ мамой. У меня для неё было другое слово - мамочка. Даже когда я стал взрослым‚ я не мог изменить этому слову.
XПоследний раз я произнёс его‚ когда уезжал на фронт. Я не знал‚ что навсегда прощаюсь с матерью. Не знал‚ что с матерью вообще можно проститься навсегда. Я стоял рядом с ней и шептал ей "мамочка"‚ и чтобы никто не видел моих слёз‚ закрывал лицо её руками. Но когда поезд тронулся‚ я забыл‚ что я мужчина‚ солдат‚ забыл‚ что вокруг люди‚ много людей‚ и закричал:
- Мама! Мамочка... Но она уже не слышала.
X На фронте нам было нелегко. Только в бою мы забывали о трудностях. И ещё – когда получали из дома письма. Когда от мамы приходило письмо‚ не было ни бумаги‚ ни конверта‚ ни строчек. Был только голос мамы. Я слышал его даже в бою. Перед Новым годом я получил от мамы письмо‚ в котором она рассказывала о ёлке. Я читал и думал: " Хорошо‚ что где-то около мамы есть островок мира‚ где всё по-старому... Тепло и спокойно. Старые часы идут и бьют полночь. В доме пахнет хлебом. Ëлка... А над домом тихие звёзды. И мама в безопасном месте. И единственная её тревога – это я.
X А потом оказалось‚ что всё было легендой‚ которую умирающая мама писала для меня в холодном доме. Она писала‚ умирая от голода и холода. Она послала последние капли своего тепла из блокадного Ленинграда. А я поверил легенде. Я был слишком молодым‚ чтобы читать между строк.